Антропогенная трансформация ландшафтов Северного Приазовья, спады и подъемы численности фоновых видов позвоночных и их воздействие на структуру зооценозов
УДК 504.74.052:597/599
А. И. Кошелев, Л. В. Пересадько, В. А. Кошелев, Р. В. Покуса, Т. В. Копылова
Мелитопольский государственный педагогический университет, г. Мелитополь, Украина,
E-mail: nauka@mpu.melitopol.net
Ключевые слова: зооценоз, урболандшафт, позвоночные, Северное Приазовье
ANTROPOGENIC TRANSFORMATION
OF LANDSCAPES OF THE NORTH PRIAZOVIE,
DYNAMICS TRENDS OF THE VERTEBRATES NUMBER
AND INFLUENCE ON THE ZOOCENOSIS STRUCTURE
A. I. Koshelev, L. V. Peresad’ko, V. A. Koshelev, R. V. Pokusa, T. V. Kopylova
Melitopol State Pedogical Universytet, Melitopol, Ukraine, E-mail: nauka@mpu.melitopol.net
Key words: zoocenosis, urbolandscape, vertebrates, North Priazovie
За последние 150 лет ландшафт Северного Приазовья был кардинально изменен человеком: на месте безлесых степных пространств возник современный агроландшафт с густой сетью населенных пунктов, автомобильных и железных дорог, мозаикой полей различного типа и площади, расчлененных на прямоугольники полезащитными и придорожными лесополосами, линиями телеграфных и электрических столбов, сетью искусственных каналов, прудов.
Былые зооценозы степного типа исчезли, от зоокомплексов естественных водоемов остались лишь фрагменты на заповедных территориях. Возникли зооценозы нового типа: урбанизированные, селитебные, рудеральные, лесные, в агроландшафте. Исчезли или стали малочисленными ранее фоновые степные виды позвоночных, определяющие тип и структуру былых степных зоокомплексов, но появились новые виды, часть которых стала определять структуру и функционирование зооценозов, формирование иных биоценотических связей.
В регионе было успешно акклиматизировано 12 видов млекопитающих, один вид птиц, 10 видов рыб; только за последние 40–50 лет самостоятельно расселились вслед за изменениями ландшафтов и климата 8 видов млекопитающих, 12 видов птиц, и эти процессы усиливаются. Обратимся лишь к некоторым наглядным примерам.
Грач (Corvus frugilegus Linnaeus, 1758) появился на гнездовании в регионе в начале ХХ века вслед за распашкой степей и высадкой деревьев. Его численность резко возросла в 1950–1960-е гг. вслед за расширением сети лесополос и искусственных лесов, а позднее – по мере старения деревьев и проведения ирригационных работ. Продолжается рост числа новых колоний и общее увеличение численности грача как в гнездовой, так и в зимний периоды. Колонии грача привлекают на гнездование ушастую сову (Asia otus Linnaeus,1758), пустельгу (Falco tinnunculus Linnaeus, 1758), кобчика (F. vespertinus Linnaeus, 1766), серую ворону (C. cornix Linnaeus, 1758), чернолобого сорокопута (Lanius minor Gmelin, 1788), численность которых также возросла.
Благодаря густым кустарниковым зарослям в лесопосадках сформировался гнездовой орнитокомплекс, включающий 30–42 вида, ранее отмечаемые лишь на пролете (Алфераки, 1910; Пачоский, 1911; Браунер, 1894, 1916, 1923; и др.). В последние годы колонии грача стали привлекать на гнездование цапель (Ardea cinerea Linnaeus, 1758, Egretta garzetta Linnaeus, 1766, N. nycticorax Linnaeus, 1758), численность которых также возрастает. Орнитокомплексы крупных искусственных лесных массивов (до 400–1200 га каждый) включают в настоящее время до 50–70 гнездящихся видов, их обогащение продолжается. Увеличение часленности сороки (Pica pica Linnaeus, 1758), обеспечивающей гнездами мелких соколов, сов (Asia otus Linnaeus, 1758, Otus scops Linnaeus, 1758), ведет к увеличению численности последних. После резкого падения численности сороки в 1990-х годах (Гавриленко, 2001; Кошелев, 2003) в несколько раз сократилась численность пустельги, кобчика, ушастой совы, отмечено нетипичное гнездование пустельги в полуразрушенных плоских остатках старых гнезд сороки.
Новыми для региона стали урбанизированные зооценозы, в том числе орнитокомплексы, включающие до 60–80 гнездящися видов. Среди них фоновыми стали домовый и полевой воробьи (Passer domesticus Linnaeus, 1758, P. montanus Linnaeus, 1758), скворец (Sturnus vulgaris Linnaeus, 1758), городская ласточка (Delichon urbica Linnaeus, 1758), черный стриж (Apus apus Linnaeus, 1758), сизый голубь (Columba livia var. domesticus Gmelin, 1789), а в последние десятилетия – кольчатая горлица (Streptopelia decaocto Frivaldszky, 1838), сирийский дятел (Dendrocopos syriacus Hemprich, 1833). В города активно вселяются грач, серая ворона, сорока, сойка (Garrulus glandarius Linnaeus, 1758), горихвостка–чернушка (Phoenicurus ochruros Gmelin, 1774). Наибольшей численности в городском ландшафте достигают пластичные виды, с широкими пространственными и трофическими нишами. По характеру питания среди урбофилов преобладают полифаги, а по типу гнездования – склерофилы. Доминирующую роль в городских зооценозах и в регуляции энергетического обмена играют немногие массовые виды, роль остальных незначительна. Характерно постоянство доминирования одних и тех же видов (сизый голубь, домовый воробей, ласточки) на протяжении многих лет. По мере увеличения урбанизированности ландшафта уменьшается динамика структурных изменений в сообществах на протяжении годового цикла, что делает городские зоокомплексы более статичными. Освоение новых городов идет стремительными темпами как за счет процессов урбанизации местных видов, так и путем инвазии чежеродных видов–урбофилов.
В конце 1980-х годов в Азово-Черноморском регионе начался резкий подъем численности чайки–хохотуньи (Larus cachinnans Pallas, 1811) и большого баклана (Phalacrocorax carbo Linnaeus, 1758), образовались их крупные колонии на морских островах. Это привело к резким изменениям структуры островных зооценозов, снизилась численность других видов чаек, крачек и куликов. К этому добавился усилившийся фактор беспокойства и пресс хищничества серой вороны, которая освоила для гнездования все прибрежные лесополосы.
Структура зооценозов в значительной мере определяется сложностью экологических связей отдельных их членов: топических, трофических, фабрических и др. (Булахов, 1970, 2001). В регионе это прослежено нами на примере поливидовых колоний птиц – цапель, большого баклана, грача, чайковых птиц (Кошелев и др., 1998, 2001, 2003). Благодаря проявлению в них явления «гнездового соседства» в колонии птиц привлекаются «сопутствующие виды». Видовая структура представлена в колониях разного типа 10–46 видами, что приводит к значительному обогащению зооценозов данных биотопов и ландшафта в целом. Прослежена зависимость численности гнездящихся мелких видов пастушковых от численности колоний цапель, численности поганок – от количества гнездящихся лысух (Fulica atra Linnaeus, 1758). Такая же связь выявлена в степных зооценозах между численностью малого суслика (Citellus pygmaeus Pallas, 1779) и каменки–плясуньи (Oenanthe isabellina Temminck 1829), численность которой катастрофически упала в конце 1990-х годов после исчезновения сусликов (Кошелев, 2003). Видимо, такая же связь имеется между диким кабаном (Sus scrofa Linnaeus, 1758) и зарянкой (Erithacus rubecula Linnaeus, 1758), так как после истребления кабанов браконьерами в последние годы в искусственных лесах заметно уменьшилась численность зарянок, зависящих от роющей деятельности кабана.
Крупные изменения произошли в размещении и структуре поселений норных видов птиц. Еще 100–150 лет назад они гнездились исключительно в естественных обрывах по берегам рек, лиманов и моря. В настоящее время большинство колоний береговушки (R. riparia Linnaeus, 1758) и золотистой щурки (Merops apiaster Linnaeus, 1758) располагается в обрывах искусственного происхождения: карьерах, силосных ямах, придорожных выемках. В колониях ласточек гнездятся еще 10–16 видов «вторичных норников», что существенно количественно и качественно обогащает зооценозы, поддерживает высокое биоразнообразие.
Линии электропередач стали привлекать на гнездование ворона (Corvus corax Linnaeus, 1758), галку (C. monedula Linnaeus, 1758), численность которых в последние десятилетия существенно возросла. Ворон занимает для гнездования металлические, реже бетонные опоры ЛЭП, а галки селятся в полых бетонных столбах. Под мостами и путепроводами отмечены места гнездования ласточки (Hirundo rusthica Linnaeus, 1758) и белой трясогузки (Motacilla alba Linnaeus, 1758).
Сравнительный анализ биоразнообразия и сложности структуры зооценозов в сохранившихся природных степных экосистемах и вторичных экосистемах Северного Приазовья за последние 100–150 лет показал, что в новых антропогенных экосистемах при надлежащей охране видовой состав животных значительно обогатился и превосходит исходный, а плотность населения существенно возросла. Особенно значительное развитие получили Phasianus colchicus Linnaeus, 1758, заяц–русак (Lepus europaeus Pallas, 1778), грач, скворец, сорока, домовый и полевой воробьи, черный стриж, сизый голубь, горихвостка–чернушка, хохлатый жаворонок (Galerida crastata Linnaeus, 1758). В антропогенно трансформированных экосистемах обитают также многие редкие и исчезающие виды животных, имеющие региональный, национальный и международный охранный статус. Поэтому необходимо разработать теоретические основы создания природно-заповедных территорий нового типа для антропогенно трансформированных и урбанизированных ландшафтов (например, городской заказник, сельский заказник, полевой заказник и др.).
Zoocenosis — 2005
Біорізноманіття та роль зооценозу в природних і антропогенних екосистемах: Матеріали ІІІ Міжнародної наукової конференції. – Д.: Вид-во ДНУ, 2005. – С. 123-125.